К юбилею освобождения Калужской области

Лидия Сергеевна в кругу своих родных на выпускном вечере у правнучки.

Продолжаем рассказывать о судьбе наших земляков, которым пришлось пережить войну и тяжелый послевоенный период. Наша следующая собеседница Лидия Сергеевна Брызжинова оказалась отличным рассказчиком, сохранившим в памяти все события и эмоции, которые ей пришлось пережить в то страшное время.

Самый страшный шум — гул самолета

Детство Лидии прошло в микрорайоне Троицкое, на улице Спортсмена. Папа трудился плотником, мама хлопотала по хозяйству, воспитывала детей – дочь и двоих сыновей. Когда началась война, Лидии было 9 лет. Тем летом она отдыхала в деревне Костино у тети. Девочке пришлось срочно вернуться домой, чтобы попрощаться с отцом, которого забирали на фронт. Тогда она впервые услышала страшное слово — «война». Беззаботное детство закончилось.
До сих пор Лидия Сергеевна помнит, как забирали на фронт мужчин. Возле Троицкого клуба был небольшой митинг. Играл духовой оркестр, подбадривая в этот нелегкий момент земляков. Звучали слова напутствий, лозунги, полные надежды и уверенности в победе. Смешанные чувства переживали люди в те минуты: с одной стороны — гордость за советский народ и чувство долга перед Родиной, с другой — страх перед неизвестностью, горе расставания и разлуки… Со слезами женщины, в том числе и мать нашей героини, провожали на Говардовском перроне поезд со своими близкими людьми: сыновьями, мужьями, братьями. Несмотря на малый возраст, Лидия в те минуты понимала: впереди грядет что-то очень страшное…
Наступили «темные времена», как говорили взрослые. На небе все чаще стали летать самолеты. Председатель улицы дал указание: как только темнеет — закрывать окна, чтобы ни один огонек ночью не выдавал с высоты признаки жизни. Но днем бомбежек не удавалось избежать.
— На улице Куйбышева на один из домов упала бомба, — рассказывает моя собеседница. — Никогда я не видела еще такой огромной воронки. Все время меня не покидали мысли о том, что на этом месте мог быть и наш дом.
Однако люди еще пытались сохранить уклад привычной жизни. В 1941 году в сентябре дети пошли в школу. Для Лидии это был второй класс. Только вот в такой тревожной обстановке было совсем не до уроков. То и дело летали самолеты, поэтому часто были воздушные тревоги и занятия срывались.
— Это было очень страшно, — рассказывает Лидия Сергеевна. — Я до сих пор помню звук сирены воздушной тревоги, как мы разбегались кто куда. Многие прятались в бомбоубежище. Я бежала через поле домой. Бегу, а сама от страха ни жива ни мертва. Гул самолета для меня — самый страшный шум. Они летали настолько часто, что полная тишина тогда была явлением редким и даже странным. А когда бомбардировщики летели на Москву, вся атмосфера разрывалась от гула.

Время слез и голода…

Вскоре занятия в школе прекратились и вовсе. В город въехали немцы, став нежданными хозяевами во многих домах. Не обошла эта участь и семью моей собеседницы. Мать с тремя детьми была вынуждена ютиться на печке. Все остальное жилое пространство заполонили фашисты.
— Их было столько, что и не сосчитать, около 15-20 человек, — рассказывает Лидия Сергеевна. — Одни поживут неделю — уедут, поселятся другие. До сих пор в памяти их образы: озлобленные, некрасивые люди, все на одно лицо.
Мы выполняли все их приказы. Для того чтобы напоить своих лошадей, нас заставляли приносить воду с водокачки, которая находилась в километре от дома. Бывало, идем со старшим братом, снегу — по колено, ведра тяжеленные. Проходим полпути, и у нас немцы из других домов отнимают воду. Постоим, поплачем — и опять идем на водокачку.
Страшное зрелище осталось в памяти Лидии Сергеевны, когда фашисты взорвали плотину возле фабрики. Это случилось за несколько дней до отступления.
— Такое зарево было, трудно даже словами описать! Я думала небосвод сейчас обрушится на нас, — рассказывает моя собеседница.
Тяжело для жителей проходило освобождение нашей земли. Три дня в городе была бомбежка. Все, у кого была возможность, прятались в погребах. Семья Лидии Сергеевны вместе с соседями тоже укрылась в погребе. Захватить с собой успели самое необходимое: матрасы, теплую одежду, а из еды только воду и сухари.
— Очень хотелось есть. Питались только сухарями, размоченными в холодной воде, — рассказывает Л.С.Брызжинова. — Мы со старшим братом понимали, что нужно терпеть. А младшему было всего четыре года, он постоянно плакал. Наверху часто стреляли, что там происходило, мы не знали. Только на третий день, когда выстрелы стихли, вышли на улицу. Кругом тишина. Нас с братом сразу отправили за водой. Идем с ведрами и вдруг видим, как приближаются солдаты в белом одеянии. Мы перепугались, уже хотели было пуститься бежать, но увидели, что они нам машут руками, просят остаться. Тут мы поняли — это наши! Действительно, это оказалась группа наших разведчиков на лыжах. Они немного поговорили с нами и поехали дальше. Вот таким было утро 19 января. Не передать словами ту радость, которую мы испытали в этот день.

Восстановление разрушенной жизни

Но на этом трудности не закончились. Тяжелым был 1942 год. Это самое голодное время. Еще вначале оккупации во многих семьях, в том числе и у нашей героини, фашисты перестреляли всю скотину. Картошка и запасы еды были разграблены. Единственной пищей первое время стали сухари. У матери остался небольшой запас ситца, и она обменяла его на ведро картошки. Швейную машинку отдала за козлят. Летом посадили огород, который тогда был единственным способом выживания. Мать, чтобы прокормить детей, работала на Троицкой бумажной фабрике. Лидия помогала по хозяйству и посла коз.
Начался учебный год. Из-за бомбежки в школе не было отопления. Порой было так холодно в классе, что даже застывали чернила. Ребята сидели в пальто, шапках, варежках. В школьных кабинетах на первое время построили небольшие железные печки, чтобы хоть как-то прогреть помещение.

Вернулся живой

Два счастливых события принес 1945 год. Первое, конечно, окончание войны и наша долгожданная Победа! Второе в семье моей собеседницы случилось осенью: домой вернулся отец, которого считали без вести пропавшим. Последнее письмо от папы мать получила с Западного фронта в самом начале войны. Дальше тишина… Оказалось, что отцовский полк попал в окружение и был пленен.
— Я не узнала папу, — говорит Лидия Сергеевна. — Это был другой человек. Весь в шрамах, побитый. Но главное, что остался живой.

О семейном счастье и профессиональных успехах

После школы Лидия Сергеевна стала учиться в Калужском гидромелиоративном техникуме. За две недели до конца последнего учебного года девушка познакомилась на танцах с парнем из соседней деревни Адамовское. Молодые приглянулись друг другу. Но впереди их ждала долгая разлука. Получив диплом, Лидия по направлению отправилась трудиться на Урал, а Виктор служил в Морфлоте. Связь молодые не потеряли, переписывались. Пролетело три года, и, встретившись, они поняли, что чувства их уже проверены временем. В 1953 году Лидия и Виктор расписались. И вскоре у них родился сын.
Лидия Сергеевна устроилась на работу в райисполком инструктором. Молодая девушка сразу отлично себя зарекомендовала, и вскоре ее посоветовали на должность заведующего сектором учета райкома комсомола.
В 1960 году Л.С.Брызжинова устроилась в лабораторию Кондровского бумажного комбината. Вскоре поступила на вечернее отделение нашего целлюлозно-бумажного техникума. Больше 30 лет она трудилась в бумажной отрасли. Несколько лет работала в парткабинете, затем в техническом отделе инженером-технологом, откуда в 1990 году ушла на заслуженный отдых.

Еще одно испытание…

Тринадцать лет назад трагически погиб единственный сын. Это было ударом для всей семьи. Через полгода после смерти сына Лидию Сергеевну покинул еще один близкий человек – супруг, который не смог пережить горя. Невозможно подобрать слова, чтобы описать все чувства и переживания Лидии Сергеевны от навалившихся испытаний. Пережить эту страшную трагедию ей помогло творчество. Еще только войдя в дом, я обратила внимание, что вся комната украшена картинами с вышивкой нитками. Необыкновенной красоты пейзажи, животные, иконы – все настолько реалистичные, можно подумать, что это работы художника-профессионала. Оказалось, они созданы руками Лидии Сергеевны.
— Я не знала, как пережить свое горе, забыться, — рассказывает моя собеседница. — Однажды позвонила двоюродная сестра и предложила попробовать заняться вышивкой. Сама она много лет профессионально вышивала. Решила попробовать и я. Получилось не сразу, бывало, что-то переделывала. Но потом очень полюбила это дело и уже не представляла себя без него. Я бы и сейчас занималась любимым делом, но уже здоровье не позволяет.

Есть чем гордиться!

Глядя на Лидию Сергеевну, ей совсем не дашь ее возраст. Выглядит на 70 лет, а ей в октябре исполнится 87! Она не унывает, читает исторические романы, разгадывает кроссворды. С удовольствием посещает мероприятия читательского клуба «Встреча» районной библиотеки. Живет одна. Но рядом всегда заботливые внуки Екатерина и Александр и две правнучки — Валерия и Ангелина. Все они гордятся своей бабушкой.
И, действительно, им есть чем гордиться. Лидия Сергеевна пережила трудное время, была свидетелем послевоенных невзгод, восстановления разрушенной жизни, сумела достойно пережить свою личную трагедию. При этом не потеряла бодрости духа и оптимизма, нашла себя в творчестве. Ну, а нам к этим замечательным качествам остается пожелать ей крепкого здоровья и долголетия!
Дарья ЛОБАЦЕВИЧ.